Танец для двоих - Страница 9

Все проблемы, мучавшие меня в течение дня, — шум транспорта; чертовы бумаги в галерее, в которых я никак не могла разобраться; визгливый смех Стеллы — отступили и казались такими ничтожными. Пирс сказал бы, что дом — это только стены и крыша. Но я знала, что это не так. Вы ощутите характер дома сразу, как только войдете внутрь. Конечно, то, что вы почувствуете, будет зависеть от цвета, размера, мебели. Но должно существовать что-то еще. В этом величественном доме чувствовалось тепло.

Хозяин дома осветил дорогу, один пролет вверх, по не покрытой ковром лестнице.

— Вот ваша комната. — Он открыл дверь и скрылся в темноте.

Поначалу мне пришлось идти на ощупь, но хозяин открыл ставни, и стало светлее. Комната оказалась большой. Возле стены стояла кровать с балдахином. Что за чудо-кровать! Красное шелковое покрывало было окантовано золотым шнуром с кистями. Матрас был такой высокий, что взобраться на него можно было, только подпрыгнув.

В углу стояли комод, фарфоровый таз и кувшин для умывания. Письменный стол, стул с вышитой обивкой и кресло зеленого цвета дополняли интерьер. Стул был в заплатах. Бело-голубая плитка камина потрескалась, а ковер, лежащий перед камином, был затерт до дыр. Несмотря на это, комната была прекрасна.

— Замечательная комната! Я хотела бы жить здесь!

Хозяин поклонился, и обезьянка спрыгнула с его плеча. Она посмотрела на меня, а потом на хозяина, словно пыталась постичь смысл нашего разговора.

— Десять гиней в неделю — и комната ваша. Меня зовут Дэниел Фогг.

— Очень приятно! Я Виола Отуэй… Я забыла… Скажите, что такое гинея?

Я вернулась в Кенсингтон сразу после встречи с Мирандой. Она, кажется, никогда не обижалась на меня за вечные опоздания. Я сообщила Стелле, что на следующий день покидаю ее. Она восприняла новость довольно прохладно. Мне удалось растопить холодок, вручив ей плату за квартиру на месяц вперед. Она даже пригласила меня пообедать вместе в ресторане через неделю. Я была рада, что Стелла не сердится, и согласилась. Потом я ругала себя за это. Я не люблю конфликты и всегда стараюсь их избежать. Я надеялась, что через неделю произойдет что-нибудь и наш обед придется отменить. Я всегда надеюсь на чудо, если соглашаюсь на встречу из-за трусости или лени, но чуда никогда не происходит. Я собрала вещи, а когда Стелла ушла, позвонила тете.

Я описала ей новую квартиру. Очевидно, я не смогла донести всю прелесть моего будущего жилья. Вместо того чтобы порадоваться за меня, тетя заволновалась. Ее голос звучал в трубке несколько встревоженно.

— Нет электричества, дорогая? Он, должно быть, большой оригинал.

— Он на самом деле оригинал, но он мне нравится. К тому же у него замечательная обезьянка. Она очень любит засахаренный миндаль, но из-за проблем с зубами ей нельзя его слишком много.

— Мне кажется, для владельца квартиры существуют вещи гораздо важнее обезьянки.

— Ты права… Но обезьянка, ее зовут Жозефина, любит его; не думаю, что животное сможет любить жестокого человека.

— Моя дорогая Виола! Ты говоришь о крайностях. Я осмелюсь предположить, что количество жестоких домовладельцев достаточно невелико. Но с другой стороны, он может быть мошенником, бездельником или извращенцем.

— Десять с половиной фунтов не очень дорого. Если бы он был мошенник, то потребовал бы намного больше. Комната просто чудесная. Он сказал, что завтра затопит камин и проветрит, перед тем как я завезу вещи.

— Завтра? Ты, кажется, слишком нетерпелива. Может быть, сначала я подъеду и взгляну?

— Ты говорила, мне надо учиться быть абсолютно самостоятельной. Хозяин обрадовался, когда я сказала, что хочу въехать сразу. Он был тронут, увидев, как мне понравился дом. Я боюсь обидеть его, показав, что могу передумать. Невелика беда, если он будет бесполезен. Я не хочу, чтобы он делал что-нибудь для меня. Мне достаточно у него жить. И он не развратник, уверяю тебя.

— Как ты можешь быть уверена?

— Я думаю, всегда можно понять… Развратный человек старается казаться милым.

— Виола, ты пугаешь меня! Неужели он грубиян?

— Скорее необщительный. Кстати, я познакомилась с женщиной, которая убирает в доме. Ее зовут миссис Шиллинг. Она работает у мистера Фогга двадцать лет. Не представляю, как бы она оставалась так долго в доме, если б у нее возникли малейшие сомнения в его порядочности.

— Ты права, — признала тетя. — Где он живет? Спиталфилдс? Не думаю, что знаю, где это. Жаль, что нет телефона, — это очень неудобно.

В конце концов я убедила тетю. Отпросившись с работы, я ожидала завтрашнего дня с нетерпением.

Дом выглядел великолепно в дневном свете. Шел сильный дождь. Потоки вырывались из водосточных труб и неслись по тротуару. Миссис Шиллинг открыла мне дверь и помогла поднять наверх чемоданы. У нее было длинное лицо, сморщенные губы и высоко поднятые брови. Она напоминала Фрэнки Хоуэрда, любимого комика Р. Д. (Р. Д. любил вульгарные шутки). Он ненавидел сатиру и был не способен воспринимать иронию. Он впадал в ярость, когда сталкивался с «этим современным сумасшествием, которое высмеивает все, на чем зиждется эта страна». Он полагал, что сатира была выдумана в шестидесятые с появлением мюзикла «За рамками». Когда я сказала, что «Путешествие Гулливера», которое он подарил мне в детстве, тоже сатира, Р. Д. захрипел. Его возмутила моя дерзость. Тетя посмотрела на меня: «Виола! Закрой рот!» Я немедленно замолчала. Некоторые люди не терпят возражений. Иногда они выглядят глупо, но никто не осмеливается поправить их.